Похитители

Шапка фанфика
Автор: The Duchess of evil
Фэндом: Naruto
Основные персонажи: Саске Учиха, Сакура Харуно
Пэйринг или персонажи: Саске/Сакура
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Романтика, AU
Предупреждения: OOC

Описание:
Какие обязанности у жертвы похищения? Рыдать, умолять не убивать её, а отпустить. Покорно делать всё, что прикажет похититель. Ожидать, покуда её освободят.
Как-то так и повелось испокон веков с момента создания самого похищения. Но что произойдёт, если жертва совершенно не знает, как ей следует себя вести, или, что скорее всего, попросту не желает подчиняться, поэтому категорически отказывается исполнять свою роль должным образом?

Публикация на других ресурсах:
Категорически запрещено без разрешения автора!

X В сборниках
Гет (108)
X Текст




Подсветка:
СасуСаку - Откл/Вкл
Фон: Откл/Вкл
Удалить пустые строки
- Я не надену это.
- Но, дорогая…
- Нет. Мне это не нужно.
Юная девушка, резко развернувшись, показывая тем самым своё раздражение и нежелание продолжать беседу, вышла из комнаты, в которой на кровати осталась сидеть невысокая светловолосая женщина средних лет.
Дама глубоко вздохнула, взглянув на сундук с одеждой, стоящий подле стены. Дочь уже не единожды утверждала, что все эти, как она выражалась, шмотки ей и даром не нужны, но госпожа Харуно всё же не оставляла надежду убедить её в обратном, хотя отчётливо осознавала всю тщетность своих попыток.
Помимо платьев, в сундуке имелись различные шали, воротнички и манжеты, кружева, ленты, чулки... Были даже драгоценности, хранящиеся в обитых разноцветными тканями коробочках. Но ничего из этого юная дочь Мебуки ни разу не надела.
Всё содержимое данного сундука не было куплено самой девушкой или её родителями, а подарено женихом юной Харуно. Отец юной девушки, Харуно Кизаши, не был особо богатым и известным человеком, но всё же кое-какой авторитет среди сильных мира сего он завоевал за свою жизнь.
Семья Харуно жила не в роскоши, но в достатке. Кизаши старался растить дочь достойной леди, пытался привить ей этикет, манеры, порядочность… Естественно, этому в довольно большой степени способствовала его супруга, Мебуки.
Сам Кизаши занимался тем, что помогал претворить музыку в жизнь. Жили они не в особо крупном городе, где мужчина основал своё небольшое, но всё же прибыльное дело. Он изготавливал музыкальные инструменты.
Поначалу спрос на данный товар был не шибко высок, но вскоре каким-то образом о прекрасно исполненных инструментах, о чистоте звучания, о том, что нет им практически равных даже в столице штата, что уж говорить об их городке, дошёл слух до высшего света.
Господин Харуно был крайне изумлён, когда одним утром в его мастерскую пожаловал довольно солидный мужчина, заявивший, что желает приобрести у Кизаши пианино. Всё бы, казалось, ничего, но состоятельный господин заявил, что желает купить не абы какой инструмент, а сделанный лично для него.
На заказ Кизаши ещё никогда не делал инструменты. При этом заказчик предоставил мастеру рисунок, который хотел бы лицезреть на поверхности инструмента. Но и это было ещё не всё. Господин, заказавший пианино, пожелал, чтобы данный узор был выполнен из сусального золота.
Господин Харуно, прекрасно осознавая, что вот-вот потеряет столь редкого клиента, всё же высказался, что не в состоянии добыть драгоценный металл в таких количествах, чтобы выполнить пожелание мужчины. На это заказчик, в который раз удивив Кизаши, лишь махнул рукой, заявив, что он предоставит мастеру абсолютно любые материалы для изготовления пианино, лишь бы всё было исполнено по высшему классу, включая и его пожелания относительно внешнего вида музыкального инструмента.
Вполне естественно, Кизаши согласился взяться за данный заказ, хотя и считал всё происходящее чем-то из ряда вон выходящим. Мужчина не мог поверить, что ему так повезло.
Господин Харуно взялся за работу в этот же день. Сроки изготовления пианино заказчик не оговаривал, но Кизаши не был из тех, кто даром тратит своё и чужое время. Да ему и самому хотелось поскорее закончить с изготовлением музыкального инструмента.
Кизаши не любил задержек и проволоки в работе. Ему казалось, что инструменты оживают в его руках, обретают душу… А если пустить всё на самотёк, то они будут страдать, оставленные в разобранном виде, как человек, лишённый конечностей, но вынужденный лицезреть каждый день довольных жизнью людей, не в состоянии присоединиться к их веселью. Затем их души медленно умирают в истерзанных телах, а музыка становится мёртвой.
Мебуки, как могла, помогала супругу. На женщине лежала ответственность за чёткое соблюдение своевременного нанесения очередного слоя лака, ведь нанеси новый слой раньше или позже, толще или тоньше, то вся работа будет насмарку.
За долгие годы создания музыкальных инструментов, которыми Кизаши мог по праву гордиться, он и Мебуки достаточно поднаторели в данном вопросе, так что всё происходило автоматически, при этом с аптекарской точностью.
Проблема состояла именно в узоре, заказанном состоятельным господином. Нет, господин Харуно и ранее украшал своих «детей» разнообразной росписью, но на этот раз всё обстояло намного сложнее. Узор, который было необходимо нанести, должен был быть выполнен из сусального золота, которое крайне вредно себя ведёт в момент нанесения. А у Кизаши не было возможности на ошибку. При этом сам узор шёл непрерывной росписью в виде переплетения стеблей жимолости по всей длине крышки инструмента. Малейшая оплошность не только с нанесением рисунка, но и с его идеальным расположением будет очень дорого стоить.
Кизаши довольно долго мучился, не зная, как приступить к украшению пианино. Сам инструмент был уже давно готов, но узор… Господину Харуно казалось, что он не сможет выполнить всё должным образом, что негативно отражалось на его самочувствии.
Мебуки тоже не решалась браться за нанесение узора, поскольку не обладала художественным талантом. Необходимо было найти человека, способного создать достаточно крупный рисунок, чёткий, без малейших неточностей, по которому можно будет нанести сусальное золото. Но где найти такого человека? Кизаши не знал никого, кому мог бы доверить столь важную работу.
Но время шло, тянуть со сдачей инструмента заказчику более было невозможно. При этом господин может попросту потребовать компенсацию за моральный и финансовый ущерб. А чета Харуно не могла позволить себе столь огромные траты. Поэтому выход был один - закончить работу любой ценой, а там уж…
Одним поздним вечером Кизаши всё никак не мог отойти ко сну. Что-то терзало его душу, заставляя беспокойно метаться из угла в угол по комнате. Супруга пыталась успокоить мужа, но всё было бесполезно. В итоге господин Харуно оделся и, стараясь не реагировать на возражения жены, направился в мастерскую. Войдя в помещение, Кизаши так и застыл на пороге, боясь даже вздохнуть. Ему казалось, что даже сердце остановилось. Спешащая следом за супругом Мебуки, всё же решившая посмотреть, что же задумал её муж, издала у него за спиной сдавленный стон.
Подле стоящего в самом центре крошечной мастерской пианино, выполненного по заказу состоятельного клиента, сидела на высоком стуле юная дочка четы Харуно, старательно что-то вырисовывая на лаковой поверхности музыкального инструмента.
Девочка была столь погружена в своё дело, что совершенно не заметила появившихся в мастерской родителей. Кизаши почувствовал, что сейчас лишится чувств. Столько работы, финансов… вот-вот будут испорчены всего лишь игрой его дочери. На негнущихся ногах мужчина медленно направился к девочке, которая так и не заметила присутствия отца и матери. Обернулась маленькая Сакура лишь в тот момент, когда услышала тихий голос Мебуки, умоляющей мужа быть благоразумным.
Удивлённо взглянув на родителей своими большими зелёными очами, девочка, осознав, что попалась с поличным, поначалу несколько растерялась, не зная, как и оправдаться, ведь ей было запрещено находиться в мастерской без присмотра и уж тем более трогать инструменты. А тут аж такое.
Прошло несколько мгновений, и маленькая Сакура, которой на тот момент было всего лишь девять годков, довольно улыбнулась, указывая ручкой в сторону своего творения. При этом было заметно, что малышка нервничает, ведь родителям может и не понравиться её творчество.
- Смотри, папа, что я нарисовала. Тебе нравится?
Кизаши трясло от гнева и бессилия. Он едва мог держать себя в руках. Его маленькая дочурка столь открыто и тепло улыбалась, так радовалась своим трудам, что он просто не мог накричать на неё, хотя безумно хотелось. Даже отшлёпать как следует ремнём.
В мастерской горела всего одна масляная лампа, принесённая Сакурой и поставленная рядышком с музыкальным инструментом. Вторая лампа, захваченная Кизаши, так и осталась висеть в коридоре. И всё же этого тусклого света оказалось достаточно, чтобы господин Харуно, приблизившись к пианино, застыл с раскрытым в удивлении ртом. На коленях его маленькой Сакуры лежал тот самый эскиз узора, который заказчик пожелал лицезреть на пианино. А на самом инструменте красовалась точная копия сего рисунка, выполненная мелом, но прорисованная пока лишь частично из-за отсутствия достаточного количества времени у девочки.
Нет, даже не копия. Казалось, что эскиз является дешёвой и грубой срисовкой того, что маленькая девочка изобразила на пианино. Кизаши не мог поверить своим глазам. Подошедшая Мебуки не находила слов, чтобы выразить свои эмоции.
Видя, что родители явно не желают хвалить её, Сакура перестала улыбаться, опустила головку и грустно провела пальчиками по рисунку на бумаге, лежащему у неё на коленях. Девочка так хотела, чтобы родителям понравилось, но оказалось…
- Сакура, это ты нарисовала? - выдохнул Кизаши едва слышно.
Дочь лишь едва заметно кивнула, при этом всхлипнув. Сакура понимала, что сейчас родители будут сильно ругаться, хотя и не понимала причин их недовольства. Да, она нарушила указ, прикоснувшись к пианино, но ведь нарисовала такую красоту.
- Это невероятно, - прошептала Мебуки.
- Милая, а ты… точно сможешь это… - Кизаши присел на корточки подле дочери, взглянув на узор на музыкальном инструменте, - дорисовать?
- Наверное, - пожала плечами маленькая Сакура, взглянув с надеждой на отца.
Девочке вовсе не хотелось, чтобы родители сердились и кричали на неё. Сейчас она была готова сделать всё, чтобы они улыбались.
- Так, сейчас не время для этого, - вмешалась госпожа Харуно, видя по лицу супруга, что тот готов на всю ночь оставить дочку в мастерской, лишь бы та закончила узор.
Кизаши сперва недовольно взглянул на супругу, но спустя пару мгновений, словно осознав, что только что в его голове были совсем не те мысли относительно его маленькой дочери, а самые настоящие размышления рабовладельца, мужчина отвёл взгляд, чувствуя себя самым последним мерзавцем.
- Сакура, солнышко, иди спать, - проговорил господин Харуно, погладив дочь по голове ладонью и поцеловав в щёку.
- Да, милая, - подтвердила слова супруга Мебуки. - Уже очень поздно, всем пора в постель.
Девочка взглянула грустным взглядом сперва на отца, а затем и на мать, шмыгнув при этом носом. Словно прочитав её мысли, Мебуки протянула дочке руку, а когда та вложила в ладонь мамы свою ладошку, проговорила:
- Вот завтра всё и сделаете с папой. Верно?
Госпожа Харуно обернулась к мужу, вопросительно глядя прямо ему в глаза. Кизаши, даже если бы и хотел, не смог бы сейчас отказать супруге. А сейчас он был обеими руками за то, чтобы его малютка Сакура закончила рисунок.
- Конечно, - кивнул мужчина, улыбнувшись дочурке.
Видя, что родители не рассердились, а даже поощряют её дело, Сакура довольно заулыбалась, а затем направилась с матерью в комнату. Кизаши же остался ещё на какое-то время в мастерской, продолжая рассматривать рисунок его маленькой дочки.
Через два дня Сакура завершила свой узор под неустанным наблюдением отца. Господин Харуно был просто поражён не только точностью исполнения, но и скоростью воспроизведения рисунка девочкой.
Оставалось лишь покрыть сусальным золотом в точности по линиям узора. На это ушло ещё три дня. В итоге пианино томилось в мастерской господина Харуно в ожидании своего будущего владельца.
Заказчик прибыл забрать пианино через неделю. С ним пожаловали ещё двое господ. Осмотрев критичным взглядом музыкальный инструмент, один из мужчин уселся на стул, поднял крышу и принялся музицировать. Казалось, мелодия лилась из ниоткуда. Словно сам инструмент рождал звуки, а человек, сидящий подле него, лишь пытался делать вид, что нажимает на клавиши, дабы потом сорвать в свой адрес всё восхищение публики.
- Что я могу сказать… - протянул музыкант, опустив крышку и поднявшись со стула. - Работа действительно стоящая. Уверен, госпожа будет в восторге.
Кизаши благодарно кивнул, отметив про себя тот факт, что клиент заказал пианино не для себя, а для леди. Такие подарки так просто не делаются. Очевидно, дама является знатоком в музыке, иначе вряд ли бы столь досконально проверяли звучание. А в том, что господин, музицировавший недавно на пианино, знает в этом толк, господин Харуно ни капли не сомневался.
Второй из свиты заказчика подошёл к инструменту, внимательно рассматривая узор. Довольно хмыкнув, он обернулся к теперь уже владельцу пианино, проговорив с лёгкой улыбкой на устах:
- Это ты заказал жимолость?
Мужчина утвердительно кивнул.
- Она будет в восторге, - сказал музыкант, глядя на своих спутников поочерёдно.
- А могу я узнать, кто выполнил сей узор? - поинтересовался мужчина, разглядывающий изображение на музыкальном инструменте.
Кизаши не знал, что и ответить на это. Быть может, господин заметил какую-то неточность, и работа не будет принята? Может, его интересует сама личность художника?
- Очень интересно, - продолжал тем временем мужчина, так и не дождавшись ответа мастера. - Видно, что художник не профессионал, но и не дилетант. Весьма и весьма хорошая работа.
- Дело в том, господа, - проговорил господин Харуно заплетающимся от волнения языком, - что этот узор… выполнила… моя дочь.
- Вот как? - удивлённо произнёс музыкант. - Юная леди обучалась у кого-то из мастеров?
- Нет, она… сама. Моя дочь ещё слишком юна, чтобы… отправлять её в столицу… Или ещё куда.
Мужчины переглянулись, а Кизаши с ужасом подумал, что его сейчас обвинят во лжи, заявив, что он присвоил труды художника, скрыв его истинное имя, приписав всё лишь какой-то девчонке.
- А можно увидеть Вашу дочь? - спросил заказчик пианино.
Мужчина впервые за всё время нахождения господ в мастерской подал голос. Всё это время беседовали в основном между собой его спутники.
- Да, конечно, - ответил Кизаши, склонив голову в поклоне.
Господин Харуно чувствовал себя ужасно, но и перечить состоятельным господам не мог. Глубоко вздохнув, он подал знак Мебуки, стоящей у двери, чтобы та привела девочку. Женщина удалилась, а вскоре в мастерскую вошла невысокая девочка в простеньком льняном платьице.
Господа какое-то время недоверчиво разглядывали стоящую перед ними девочку, явно что-то про себя обдумывая, прикидывая, после чего заказчик музыкального инструмента подошёл к Сакуре, опустившись рядом с ней на корточки.
- Ваш отец, юная леди, утверждает, что данный узор, - он сделал знак рукою, указывая на пианино, - является плодом Ваших рук. Это так?
Сакура взглянула на родителей, но те старались не смотреть в её сторону, дабы не быть привлечёнными к обвинению в давлении на дочь, а затем вновь посмотрела в глаза мужчине.
- Да, - кивнув, ответила она.
- А Вы, юная леди, можете… повторить сей узор ещё раз? Скажем… на бумаге.
- Зачем? - удивлённо спросила девочка. - Какой смысл рисовать одно и то же?
Кизаши хотел было приказать дочери не спорить, а делать так, как желают в данный момент господа, но промолчал, почувствовав, как супруга, явно предвидя его действия, сжала его руку. Заказчик пианино же усмехнулся, взглянул на своих спутников, которые тоже оценили остроту девочки, после чего произнёс:
- Просто нам бы хотелось самолично насладиться Вашим талантом. Почему бы Вам нас не порадовать?
- Я могу и что-нибудь другое нарисовать, - буркнула Сакура.
Девочке не нравилось, что её заставляют делать одно и то же несколько раз подряд. В чём смысл? Такой рисунок уже есть на бумаге. Пусть на него и любуются. Зачем зря переводить листы и тушь?
- И всё же, - настаивал мужчина.
- Ладно, - ответила Сакура, направившись к буфету, где взяла чистый лист бумаги, чернильницу с тушью и перо.
Кизаши хотел было сказать ей, чтобы взяла грифельные карандаши, но всё же промолчал, хотя и корил себя за это. Тушью очень тяжело рисовать, ещё и перьями. А тут… Тем временем девочка положила лист на стол, подле которого стали кругом господа, окунула в чернильницу перо, взглянула на стоящий неподалёку музыкальный инструмент, а затем принялась выводить на бумаге узоры.
- Потрясающе, - проговорил один из мужчин. - Пусть это и не художество, а лишь копирование… но оно идеально.
- Что же, - произнёс заказчик пианино, - я доволен. Инструмент заберу через… два дня.
Мужчина извлёк из кармана увесистый кошель, выполненный из бархата тёмно-синего оттенка и украшенный вышивкой серебряными нитями в виде герба семьи, к которой он, очевидно, принадлежал, и высыпал его содержимое на стол.
Множество золотых монет образовали кучку на деревянной столешнице, приковывая взгляд господина и госпожи Харуно, которые явно не ожидали такой щедрости. Это было в разы больше того, что клиент должен был за работу.
Заявив что-то вроде того, что это премия, поскольку он остался более чем удовлетворён услугами мастера, клиент и его спутники удалились. Напоследок один из мужчин посоветовал родителям побаловать дочурку, ну и подумать над тем, что было бы хорошо отдать девочку в обучение к какому-либо мастеру. Не обязательно художнику, профессий, где можно применить её талант, много.
Деньги господин и госпожа Харуно не потратили, а отложили. Естественно, Сакуре купили много вкусностей, новое платье, даже на серебряное украшение из бирюзы отец расщедрился. Сама же девочка отказалась обучаться художествам, заявив, что её это не интересует. Родители не стали настаивать, хотя и не были согласны с решением девочки.
Шли годы. Сакура превратилась из маленькой девчушки в довольно привлекательную молодую особу. Яркие зелёные глаза сводили с ума многих представителей сильной половины человечества, стройная фигура притягивала взгляды…
Но было кое-что, что не одобряли как родители, так и те, кто был наслышан о данном… деле. Пусть Кизаши и Мебуки старательно пытались скрыть сей факт, всё же в городке слухи быстро распространились.
Пусть внешне Сакура и привлекала к себе внимание молодых мужчин, но её… интересы отталкивали каждого, кто о них узнавал. Никто не желал узнать девушку глубже, изведать её душу.
Родители уже было отчаялись выдать дочь замуж. Пусть у неё и были ухажёры, но сбегали они довольно быстро, не выдерживая как увлечения девушки, так и её весьма тяжёлый характер. Сакура была далеко не из тех барышень, которые позволяют мужу запереть себя в кухне, а самим идти развлекаться.
Но в один из дней, возвращаясь с утренней молитвы, после которой Мебуки силком утаскивала дочь как можно дальше от людей, поскольку Сакура начинала вновь обсуждать всю глупость и комичность пастора относительно религиозных убеждений, их окликнул мужской голос:
- Леди, не подскажите дорогу к хорошей гостинице?
Мебуки и Сакура обернулись, увидев неподалёку повозку, из которой выглядывал молодой темноволосый мужчина, явно прибывший не из ближнего города, если судить по дорожной пыли на экипаже и усталому виду возницы.
- Вам прямо по дороге до магазинчика, где торгуют выпечкой, а за ним сразу направо и до конца улицы, - сказала госпожа Харуно. - Магазин Вы не пропустите, там вывеска в виде большого кренделя.
- Благодарю, госпожа… - проговорил с улыбкой незнакомец.
- Харуно.
Мужчина кивнул, после чего дал указание вознице трогаться. Мать с дочерью же продолжили свой путь, а Сакура в который раз завела тему о том, что не желает ходить в церковь, поскольку не приемлет никакую религию, разве что может согласиться с некоторыми аспектами язычества, чем доводила Мебуки до бешенства, хотя та ничего поделать не могла.
Вечером того же дня к их дому подъехал тот самый экипаж, который и повстречался поутру на пути. Как мужчина узнал, где они живут? Он пояснил, что испросил у шерифа. Кизаши и Мебуки этот ответ удовлетворил, а вот Сакура не особо поверила россказням брюнета. Этим она не преминула поделиться с родителями, когда мужчина покинул их дом.
- С чего это ему нас разыскивать? Всего-то дорогу подсказали.
- Господин дал открыто понять, - недовольным тоном проговорил Кизаши, глядя на дочь, - что ты ему приглянулась.
- Будь с ним поласковей, - сказала Мебуки. - Он в нашем городе проездом, через неделю уедет.
- Так чего напрягаться? - развела руками девушка.
- Прекрати немедленно! - рявкнул господин Харуно, ударив кулаком по столу, что аж посуда подпрыгнула, жалобно зазвенев, а затем уже более спокойным тоном добавил: - Веди себя подобающе леди.
- Он тебе совсем не по нраву? - спросила мать.
Сакура задумчиво уставилась в чашку с напитком, некоторое время помолчала, а затем проговорила:
- Он, конечно, довольно обаятелен, мил... Только вот… Не знаю, как-то мне не по душе он.
- Марш к себе! - заявил отец, хмурым взглядом буравя дочь.
Сакура молча поднялась и покинула родителей, направившись в свою комнату. О чём в дальнейшем между Мебуки и Кизаши шла речь, она не знала. Подобное сватовство было уже далеко не первым. И с каждым новым отвергнутым ухажёром отец становился всё злее и злее на дочь.
Но в течение двух последующих дней её никто более не донимал относительно подобных тем, что было удивительно. Сам их новый знакомый каждый день присылал различные дары для юной леди. Это были украшения, шали, платки, кружева… Мебуки была в восторге, Кизаши лишь удовлетворённо кивал, а вот девушке всё это отнюдь не нравилось.
Спустя неделю поток даров иссяк, чему родители нашли объяснение. Они же говорили дочери, что молодой господин должен был отбыть из их городка. Сакура лишь закатывала на это глаза. Она вовсе и не интересовалась этим, но её всё равно ставили в известность.
Через некоторое время вновь начали приходить подарки. В некоторых посылках лежали и письма, в которых мужчина расписывал о красоте девушки, пленившей его сердце. Ну и тому подобное.
Вот таким образом и набрался полный сундук разнообразных вещей, которые Сакура никогда не надевала, даже не примеряла, чем гневила отца. Кизаши при каждом удобном случае заявлял дочери, что та ведёт себя непотребным образом, хотя сама девушка не видела ничего предосудительного со своей стороны.
Так и жила юная Харуно, лавируя между желаниями родителей и собственными предпочтениями. Вскоре Сакуре исполнился двадцать один год. Незадолго до своего совершеннолетия девушка упросила родителей съездить в столицу штата, где будет давать концерт один из известных певцов. Мебуки и Кизаши решили не отказывать дочери, а поездка стала подарком на день Рождения.
И вот в день отъезда, когда зеленоглазая красавица вся парила в предвкушении поездки, собирая вещи, в её комнату вошла госпожа Харуно, которая попросила дочь присесть, поскольку у неё, как заявила светловолосая дама, был серьёзный разговор.
- Сакура, месяц назад твой отец получил письмо, - начала свою речь Мебуки, нервно теребя юбку, - от… нашего общего знакомого.
Сакура закатила глаза, подавив стон разочарования. Девушка уже и не знала, когда родители прекратят сватать её за того человека, которого она видела всего-то от силы полгода за всё то время, когда он бывал в их городке либо проездом, либо, хотя крайне редко, лично для того, чтобы повидаться с зеленоглазой красавицей.
- Мама…
- Дослушай меня, - перебила дочь госпожа Харуно. - Ты прекрасно знаешь, что я и твой отец желаем тебе лишь добра. Мы хотим, чтобы ты была счастлива. Поэтому…
Госпожа Харуно умолкла на несколько мгновений, глубоко вздохнув, собираясь с мыслями, а юная девушка в это время чувствовала, что должно что-то произойти. Что-то не особо хорошее, раз мать так волнуется.
- В общем, - проговорила Мебуки, - он попросил твоей руки. Твой отец уже написал ответное письмо, где дал своё согласие на ваш брак.
Сакуре показалось, что земля ушла у неё из-под ног. Её отдают замуж за человека, которого она не любит? Да что же это такое?
- А моё мнение вы спросили?! - взвизгнула юная Харуно. - Я не выйду за него!
- Выйдешь! - прогремел у двери голос отца.
- Но ведь я видела, что он тебе понравился, - сказала Мебуки, глядя на разъярённую дочь. - Ты так мила была с ним всегда, приветлива, улыбалась…
- Я лишь делала то, что вы просили, - рыкнула девушка.
- Ничего, это лишь очередной её бунт, - заявил Кизаши супруге. - Она всегда всё делала нам наперекор. Вот и сейчас глаза светятся от счастья, но из принципа ворчит.
Сакура аж задохнулась от возмущения, не в силах и слова вымолвить, чем и воспользовались родители, заявив, что всё давно решено. Свадьба должна была состояться через два месяца.
- Он пришлёт для тебя наряд, - заявил господин Харуно. - Ты вообще должна быть благодарна, что такой господин обратил на тебя своё внимание. Он богат, молод, красив. Любая мечтает о таком мужчине.
Кизаши развернулся, покинув комнату дочери.
- После нашего возвращения из столицы, - сказала Мебуки, - мы поедем в дом твоего будущего супруга. После свадьбы я и твой отец, естественно, вас покинем.
С этими словами Мебуки направилась следом за мужем, оставив дочь наедине со своим мыслями. Её родители сильно изменились за последние годы. Зеленоглазая красавица никогда бы не подумала, что её просто продадут кому-либо.
Сакура не проронила в этот день более ни слова. Она молчала всю дорогу в экипаже до вокзала, откуда по недавно проведённой железной дороге она и родители должны были отправиться в путь на паровозе в столицу.
Их вагон, как, собственно, и другие, был на половину пуст, поскольку не у всех людей имелось достаточно средств на столь шикарное средство передвижения. От Сакуры не укрылся тот факт, что отец слишком уж довольным выглядел. Очевидно, её жених оплатил и эту поездку.
Когда поезд тронулся, все пассажиры весело загомонили. Сакура же равнодушным взглядом смотрела сквозь стекло на серо-белёсый пар, на пробегающий пейзаж. Ей было не до всеобщего веселья.
Вечер только-только вступал в свои права, беря бразды правления у уходящего на покой дня, замещая лазурную синеву неба на более блёклые оттенки, а горизонт на западе постепенно окрашивался в малиново-пурпурный цвет.
Поезд мчался по пустынным прериям. Ехать они будут всю ночь, и лишь только утром будет остановка в городе, где поезд простоит около часа, а затем ещё один долгий переезд, когда к полудню следующего дня они достигнут столицы штата.
Сейчас же Сакура с грустью взирала на простирающиеся за окном на многие мили пустынные прерии, холмы... Если верить сидящим в вагоне мужчинам, разговор которых она невольно подслушала, то до ближайших поселений отсюда очень и очень далеко.
Сакура глубоко вздохнула, закутавшись в шаль. От скуки она стала считать перекати-поле, которые мчались вдогонку за поездом, подгоняемые ветром. Вот один кустик пробежал вдоль железной дороги. Вот другой, но уже по диагонали. Вот койот, сидя на холме, проводил взглядом странное железное чудовище, воняющее удушливым дымом. Вот всадники скачут наперерез поезду.
Всадники? Сакура уставилась во все глаза на группу из восьми всадников, действительно мчащихся от одного из холмов к поезду. Дорога в этом месте делала крюк, чем и воспользовались всадники.
Сакура оглядела пассажиров, но никто из них особо не всматривались в унылый пейзаж, поглощённые либо беседой, либо дремотой, либо ужином. Девушка решила было, что ей, возможно, показалось, когда до её слуха долетели звуки выстрелов.
Женщины в вагоне завизжали, мужчины повскакивали со своих мест, явно не понимая, что происходит. Оружие было лишь у двоих из полутора десятка пассажиров в вагоне, в котором ехала Сакура с родителями.
Шло время, все замерли в ожидании. И вот настал момент, когда распахнулась дверь между вагонами, являя высокого мужчину, лицо которого было скрыто платком. В руках он держал два револьвера, направляя их на пассажиров.
- Добрый вечер, леди и джентльмены, - довольно приятным голосом, в котором проскальзывали весёлые нотки, проговорил мужчина. - Приятной вам дороги. Вынужден прервать вас, но это ограбление. Будьте любезны сложить все свои ценные вещи вот сюда.
Бандит указал кивком головы на пустую скамью подле себя. Женщины продолжали хныкать, хотя и немного тише, чем вначале, опасаясь бандита. Никто с места не двигался.
- Побыстрее, будьте добры, - проговорил бандит. - Чем быстрее вы управитесь, тем скорее мы вас покинем, а вы свободно продолжите свой путь. Обещаю, если всё пройдёт так, как я говорю вам, то никто не пострадает.
И вновь ни единого движения. Только плачь и завывания.
- Я кому сказал?! - рявкнул бандит, и в голосе его уже не было ни капли вежливости и веселья. - Живо сняли цацки, выложили деньги!
Свои слова мужчина подтвердил выстрелом в потолок. Женщины забились в истерике, но стали снимать с себя украшения, мужчины принялись извлекать кошельки. Мебуки и Кизаши тоже, хотя и с явным недовольством, расстались со своими деньгами.
Сакура краем глаза заметила, как один из сидящих неподалёку от неё мужчин как-то странно пошевелился. Бандит не смотрел в его сторону, чем и воспользовался мужчина. Зеленоглазая красавица наблюдала за происходящим с какой-то отрешённостью. Вот пассажир вынимает оружие, но в следующее мгновение бандит, словно почуяв опасность, хотя даже не взглянул на него, резко вскинул свой револьвер, а затем прогремел выстрел. И вновь вагон огласили истеричные вопли женщин.
- Я же сказал, чтобы без глупостей, - проговорил бандит, не глядя на раненого мужчину, зажимающего рану рукою.
- Что за дела тут?
Сакура взглянула на второго бандита, появившегося из-за спины первого. Он был буквально на несколько сантиметров ниже своего напарника, но довольно крепким телосложением нисколько не уступал. В его руках тоже красовался револьвер, а второй покоился в кобуре на поясе.
- Не понимают, когда с ними по-человечески, - протянул первый, после чего принялся собирать добычу в мешочек.
Зеленоглазая красавица невольно отметила довольно приятный голос второго бандита. Хотя первый тоже поначалу был довольно мил. Девушка, хотя и крайне несвоевременно, задумалась над тем, как же должны выглядеть мужчины с такими голосами.
- Ясно. Леди, - обратился вновь прибывший к Сакуре, которая сидела как раз напротив него, - а Вас это разве не касается?
- Что именно? - поинтересовалась девушка.
- Полагаю, что Вашим украшениям придётся по душе компания уже собравших в мешке.
- Сомневаюсь.
- И всё же я вынужден настоять, - сказал бандит, подходя ближе к девушке и склоняясь к ней.
- Нет.
- Сакура, прекрати их злить, - зарычал на дочь Кизаши. - Снимай побрякушки.
Юная Харуно и сама не могла ответить себе, почему столь рьяно упорствует, отказываясь отдавать украшения бандитам. И всё же она не сделала даже и малейшей попытки, дабы снять серьги. При этом Сакура не могла отвести взгляд от как-то странно сверкнувших глаз мужчины.
- Что же, тогда я сам возьму... драгоценность, - усмехнувшись, проговорил бандит.
Сакура не успела опомниться, как мужчина внезапно ухватил её за запястье, резко рванув на себя. Девушка в буквальном смысле слова упала в его объятия под довольный смех напарника бандита, после чего он поволок несчастную девушку из вагона.
Зеленоглазая красавица принялась брыкаться, даже пару раз укусила бандита. Но тот, казалось, даже не заметил этого. Его подельник, собрав добычу, помчался следом. Рядом с поездом скакали кони бандитов. Сакура с ужасом подумала, что теперь она точно доигралась.
- Парни, погнали! - крикнул первый из увиденных Сакурой бандитов, после чего спрыгнул на одну из скачущих лошадей.
Девушка увидела, как из поезда постепенно повыпрыгивали оставшиеся бандиты, поскакав прочь от поезда к холмам. В следующее мгновение девушка взвизгнула от страха, поскольку держащий её бандит, закинув девушку себе на плечо, прыгнул на подведённую его напарником ближе лошадь.
Усадив юную Харуно перед собою в седло, бандит крепко прижал девушку к себе за талию, помчавшись следом за своими подельниками. Сакура испуганно взглянула назад, на удаляющийся поезд, осознав, что теперь ей уже никто не поможет.



Прочитали?
18
Itachi SempaiNohara RinЧон ЧонгукSeynura UchihaАнастасия КозаковаИрина СулимоваВероника ОсиповаЭлина БраунЕвгения МаллерВалерия СамохинаMix ForКамикадзе МитоRuri ImaСвета ПуцеваСакура УчихаВероника ВолноченкоFire FoxХината Хюга


Нравится!
18
Не нравится...
0
Просмотров
7868
Оценка материала: 5.00 Похитители 5.00 0.00 18 18
232 
 
 
 1


Поделитесь с друзьями:
Рассказ выставляется только на сайте "Книга фанфиков" под "ником" "The Duchess of evil". Здесь выставляю от своего имени. Более нигде быть не должно.
Обложка
Автор: The Duchess of evil
Фэндом: Naruto
Основные персонажи: Саске Учиха, Сакура Харуно
Пэйринг или персонажи: Саске/Сакура
Рейтинг: R
Жанры: Гет , Романтика , AU 
Предупреждения: OOC 

Описание:
Какие обязанности у жертвы похищения? Рыдать, умолять не убивать её, а отпустить. Покорно делать всё, что прикажет похититель. Ожидать, покуда её освободят.
Как-то так и повелось испокон веков с момента создания самого похищения. Но что произойдёт, если жертва совершенно не знает, как ей следует себя вести, или, что скорее всего, попросту не желает подчиняться, поэтому категорически отказывается исполнять свою роль должным образом?

Публикация на других ресурсах:
Категорически запрещено без разрешения автора!
Одобрил(а): Анастасия 14 декабря 2015г. в 10:58
Глава: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17

0 комментариев

Только авторизированные пользователи могут писать комментарии
 

 



Дизайн   Главная   Твиттер   ВКонтакте       English   БорутоФан.ру
Александр Маркин   Анастасия Чекаленкова  
Скрыть
[X закрыть]  
! Мы используем файлы cookie. Работая с сайтом, Вы соглашаетесь с правилами и политикой
Вниз
Ниже