Не успел я отойти от дома, как в нем снова загорелся свет. Видимо, ей тяжело спать там одной с кучей воспоминаний. Ведь человека грызут воспоминания, когда он живет там, где прошла большая половина его жизни? Свет снова погас, и я остановился. Вытянул еще одну сигарету из пачки и прикурил. Сакура, что с тобой происходит? Я хочу знать о тебе все. Хочу окунуться с головой в твое счастье и боль. Ты для меня и есть жизнь. Жаль, что я это только сейчас понял. Надеюсь, ты сможешь простить меня за мои слова и поступки. Я исправлюсь и докажу тебе и себе, что я не так уж плох. Докажу… Но как это доказать, не приближаясь к тебе? Как мне чувствовать тебя, когда ты закрыта ото всех? Сакура… Что в твоей душе? Даже не замечаю, как сгорает сигарета. Зато замечаю тебя, выходящую из дому. Дурочка, час ночи, куда ты идешь? А если бы меня не было рядом?! Ты нервно поправляешь кофту и одеваешь наушники. Даже отсюда с, казалось бы, большого расстояния, я вижу, как тебя трясет. Тебе плохо, я будто чувствую, но это не то ощущение. Стоишь на месте под фонарем такая нервная… Все трогаешь эту кофту, будто она тебе мешает, но это не так. Неожиданно ты срываешься с места. Это меня не на шутку пугает, и я бегу за тобой. Моя девочка, я не знал, что тебе так адски плохо. Что так сильно больно. Как ты еще дышишь? Как живешь после всего? Бегу за тобой, не останавливаясь ни на минуту. Надеюсь, я не пугаю тебя своими действиями. Хотя вряд ли ты вообще замечаешь меня. Вдруг резко ты останавливаешься и падаешь на колени. Морщусь от этого вида и представления доставленной боли, но тебе, видимо, было не больно, ты не замечаешь. Подхожу ближе и слышу твои тихие всхлипы в перемежку с музыкой из наушников. Хочу подойти и успокоить, но не решаюсь. Сердце кровью обливается, смотря на все это. Я же хотел оставить ее в покое… — каждый раз напоминаю, одергивая тянущиеся к ней руки. Соблазн так велик. Соблазн защитить ее от всего мира. Я сдаюсь. Сдаюсь и подхожу ближе. Поднимаю тебя, а ты, вздрогнув, сильно дрожа, медленно поднимаешь свои заплаканные, полные страха глаза. Да, девочка моя, я знаю, о чем ты подумала, но нет… Этого с тобой никогда больше не повторится! Я не допущу этого. Слеза скользит по твоему лицу, ты с минуту смотришь мне в глаза. Я вижу, как постепенно страх в твоих глазах перерастает в злость, ты всхлипываешь и начинаешь вырываться, колотишь меня, но я не пущу тебя. Ты моя, слышишь? Читай мои мысли. Ну же, Сакура! ТЫ МОЯ! Беру брыкающееся тело на руки, стараясь причинить тебе минимум боли. Беру и разворачиваюсь к тебе домой. Ты продолжаешь вырываться, сильно… Скулишь, извиваешься так, что я чуть не роняю тебя, но успеваю придержать. Я молчу, не нужно слов, я вижу твою боль, скрытую за маской. Ты даже представить себе не можешь, как мне плохо от твоего вида сейчас. Ты даже не представляешь, как я хотел бы защитить тебя от всего, чтобы ты больше не страдала, но ты, скорее всего, видишь во мне лишь эгоиста и морального урода. Просто я не могу сдержать свою ревность. Тебя долго не было, а ты моя. Ты перестаешь вырываться так резко, что, кажется, ты и правда прочла мои мысли, но нет. Смотрю на тебя, а ты впиваешься мертвой хваткой в мою толстовку своими тонкими ручками у меня на спине, прикусываешь кусок ткани у меня на груди и рыдаешь, все сильнее сжимая кулаки, будто боясь, что я отпущу тебя. В груди творится нечто: сжимаю кулаки, все больше злясь на себя за беспомощность. Ещё немного, и я не вытерплю, Сакура, я буду реветь с тобой, а я не хочу этого делать, так что прекращай, слышишь? Чувствую, как ты часто дышишь, стараясь успокоится, и морщусь, готовый сделать все, лишь бы… Не видеть твоих слез. Высовываю ключи с твоего кармана, открываю дверь и захожу внутрь. Не включая свет, иду наверх в твою комнату, боясь наступить на что-то в темноте, но все идет гладко, и мы заходим в комнату, в которой горит ночник. В твою комнату. С минуту стоим, пока я решаю, как лучше поступить, а после сажусь, затем ложусь на кровать вместе с тобой. Ты не отрываешься от меня. Так же скулишь, из-за чего я начинаю медленно водить по твоей нежной коже кончиками пальцев. Не знаю сколько проходит времени, но ты начинаешь успокаиваться. Хватка слабеет, а позже ты вовсе обнимаешь меня. Моя девочка. Дышишь мне аккуратно в ухо, заставляя чувствовать себя самым счастливым. Я бы, наверное, и душу продал, чтобы продлить этот миг. Целую тебя в лоб. Прости, не удержался. На мое своеволие ты молчишь. Я вижу, как тяжелеют твои веки, и не мешаю им. Обняв тебя крепче, зарываюсь в твои волосы и закрываю глаза. Медленно и аккуратно вожу по твоей руке, вырисовывая разные узоры. На душе так спокойно и… грустно. Грустно, потому что это закончится. Должно закончиться. Сделав глубокий вдох, поднимаюсь на кровати убирая твои нежные руки. «Родная моя, чёрт, я так не хочу уходить, останови меня, прошу» — молю я про себя, но знаю, что не остановишь. Нет, даже когда ты проснешься, ты не остановишь меня. Я знаю тебя, как облупленную, ты будешь стараться выгнать меня, а я не хочу трепать тебе нервы. Лучше я уйду сам, чем ты выгонишь меня. Я понимаю, что наделал много ошибок и еще сегодня не сдержался, добавил жару в пылающий огонь ненависти ко мне, но я исправлю. Все исправлю. Понемногу. По крупицам… Так же, как ты строила нашу семью, я соберу твою любовь обратно. Целую тебя в щеку, проводя рукой по твоим волосам и отстраняюсь, а то я не сдержусь и останусь. Сделав глубокий вдох, делаю всего шаг по направлению к двери, а кажется, что ты от меня уже за несколько миль. Кажется, что вот я сейчас открою эту чертову дверь и разорву все нити, что еще связывают нас. Блядь, как все это сложно. Я убеждаю себя уйти быстрей, чтобы не терзаться каждым шагом. Так и делаю, выбегаю из спальни, а после и из дома, как нашкодивший мальчик. *** Прихожу домой часов в пять утра, а на пороге меня встречает злая, как черт, Карин. Девушка сидит на кресле в прихожей и нервно стучит пальцами по другой руке. Делаю глубокий вдох и прохожу мимо, делая вид, что не замечаю ее. Вообще наши отношения начали налаживаться. Точнее, мы были сейчас, как брат с сестрой. Сейчас она перестала выносить мне мозг, видимо, поняв, что мое сердце окончательно занято. И живет она у меня, потому что не хочет говорить своему парню о ребенке, дура. Нет, ну, правда, какая дура то а… Ладно, мне все равно, не хочу лезть в чужие отношения, когда не знаю, как свои наладить. Хорошо - есть мне готовит и ладно, пусть живет. - Позвонить не мог? — чуть ли не шепотом спрашивает она, но в тишине квартиры этот шепот кажется довольно громким. - Зачем? - Твою мать, Саске, мало ли, убили тебя! Что, нельзя было позвонить? — она аж ногой от злости притопнула, что меня немного рассмешило. - Можно, — краткость - сестра таланта. - Что «можно», Учиха? — она уже начала поднимать голос, как и подниматься сама. Ее ночная пижама спала с живота и теперь не казалась такой короткой. Зато живот выпирал так, будто она арбуз в себя запихнула. Странно, у Хинаты было маленькое пузико. - Можно было позвонить. - Ну и? — уже рычала она, смотря на меня снизу вверх. Прям грозная такая, аж смешно становиться. - Ну и я не позвонил, — усмехнулся, но, увидев ее взгляд, добавил, — но мог. - Учиха… — как зверь прорычала она, но я перебил. Не хочу сейчас ничего слушать… Уже материнский инстинкт у нее какой-то. - Ага. Чего не спишь? — мой вопрос привел ее в ступор, и ее злость как рукой сняло. Какой тотальный пиздец с этими беременными: и смешно, и страшно. - Тебя ждала, — буркнула она как-то тихо. Видимо, обиделась. Как же геморно. - Извини, день тяжелый. Иди ложись, я одним хочу побыть, — сам себе удивляюсь, какой я добрый могу быть, но так становится немного, но легче. Девушка тихонько вздохнула и, махнув на меня рукой, пошла в свою комнату. - Тебе, кстати, брат звонил, — услышал я перед тем, как дверь в ее спальню закрылась. Зашибись. Глубоко вздохнув, я прошел на кухню и начал рыться в шкафах, в поисках спиртного, но почему-то не смог ни черта найти. От досады мой кулак несколько раз подряд впечатался в один из шкафов. Я сморщился от ноющих костей, а в голове крутились слова друга и ее взгляд, полный боли и страха. Проглотив ком, что так прочно сидел в горле, я вылетел из дома, нечаянно хлопнув дверью. Надеюсь, я не перепугал Карин. Какое-то жгучее чувство в груди не отпускало меня, отдаваясь злостью и не давая успокоится. Я нервно сел на ступеньку. Нервно прошарил по карманам. Так же нервно достал пачку, а из нее и сигарету. Несколько раз чиркнул зажигалкой, но долгожданного огня не было, что злило еще больше. Встряхнув чертов кусок пластмассы, попробовал снова, но был тот же результат. Голова гудела: наверное, не стоило пить сегодня. Не стоило подходить к ней… Как много всего не стоило бы делать сегодня. Невольно в голове всплыл ее образ. Моя память прокрутила заново этот день. Её запах, новый, но такой знакомый. Её нежные волосы… Глаза… Губы… Кожу… - Чёрт, — рыкнул я и выкинул долбаную зажигалку, — что ж так плохо то? — я протер лицо ладонями и глубоко вздохнул. Тихо выругавшись и выкинув всю пачку к чертям, я положил голову себе на колени и отдался во власть воспоминаниям. *** - Вау, да ты ждешь меня, — знакомый голос надо мной заставил меня поднять голову с колен. - И тебе привет, — устало сказал я, сморщившись от яркого солнца. Надо же. Даже не заметил, сколько времени прошло. Наверное, задремал. - Что, беременная мозги жрет? — он кивнул в мою сторону, спрашивая, зачем я здесь сижу. Я усмехнулся и, слегка покачав головой, поднялся с места, цепляясь за протянутую братом руку. - Колобок твой передавал, что я звонил? — спросил он, когда мы зашли в дом. Разувшись, брат осмотрелся, видимо, в поисках того самого колобка, т.е Карин. - Спит она. Наверное… — вздохнул я и прошел на кухню. - Что-то ты какой-то вялый, неужто понял, наконец, что потерял? — за спокойным тоном последовала усмешка, аж врезать захотелось. Теперь понимаю, как выглядят мои усмешки со стороны. - Кстати, вчера Сакуру видел, еле узнал. Ты не сказал, что она в городе, — нет, я ему сейчас правда въебу. И так хреново, и он это специально, ведь знаю же. - Ты перся через пол города, чтобы сообщить об этом? - нервно сказал я, подойдя к окну и открывая его. Пошарив по карманам и не обнаружив желаемого, я ударил по подоконнику, начиная ещё больше разражаться. Сейчас все играло на нервах, голова побаливала, говоря о том, что нужно бы поспать, но поздно было ложится. Я посмотрел на брата в немом вопросе, и он, вздохнув, вытащил из кармана пачку «Кент» и кинул мне. Поймав пачку, я быстро вытащил штуку и поджег лежавшей в пачке зажигалкой. Глубоко затянувшись, я замер, наслаждаясь дымом, гулящим по лёгким, но он не успокаивал. Не было того эффекта, что и раньше, меня все так же нервировало все, и я, быстро выкурив одну сигарету, взял вторую. - Нет, - вздохнул он, - просто решил убедится в том, что мой брат идиот, — грустно усмехнулся, смотря на нервного меня. Сигареты не помогают, твою же… Ещё немного, и я сорвусь и разревусь, как какая-то малявка. Терпеть не могу это состояние безысходности, ещё и он каждый раз будто старается ударить побольнее, я и так знаю, что я идиот, что ещё нужно, ау?! Сглотнув, я выкинул сигарету и повернулся к брату. - Убедился? — без тени улыбки спросил я и прошёл к фильтру с водой. - Нет, — его краткий ответ заставил меня остановится по среди кухни, так и не дойдя до цели. - Какого? — закипая, прошипел я. — Какого ты мне этого говоришь каждый раз? Каждый день, что я вижу тебя, ты пытаешься напомнить мне, какое я на самом деле дерьмо! — заорал я даже не заботясь о беременной в соседней комнате. — Хватит! Твою мать, хватит! Я и без тебя знаю, что я придурок, зачем ты мне это каждый раз говоришь? Злость просто кипела во мне и я, взяв первое, что попалось под руку, с размаха кинул в стену. Громкий звук разбившегося стекла, за ним еще один и ещё. Так продолжалось до тех пор, пока Итачи не прервал меня, схватив за руки, но даже это меня не остановило. Оттолкнув, я вжал его в стену, держа за ворот рубашки. - Ведешь себя, как истеричка, — тихо сказал он, увидев в дверях Карин. Кулаки сжались с новой силой, и, кажется, сейчас я не сдержусь. -Саске, — начала было девушка, но я перебил ее негромким «выйди», стараясь не сорваться на нее, чтобы не напугать. - Но, Саске, я хотела… - Выйди, Карин! Живо! — проорал я так, что, казалось, моя голова сейчас треснет. Девушка вздрогнула и не успела выйти с кухни, как по ее ногам побежала вода. Много воды. Сначала я не понял, а потом подумал, что сильно напугал ее, отчего она… Не добежала до туалета, а только потом до меня дошло. - Черт! — взревел я и подбежал к ней. — Сумка где? - В спальне, документы в комоде, - глухо ответила девушка, слегка скривившись. - Ищи, я посажу ее в машину. У ворот джем, - подключился к этому дурдому брат, чему сейчас я был благодарен. Кивнув, я направился в комнату. Пакет я нашёл почти сразу, а вот с документами пришлось повозиться. Сделав все как можно быстрее, я пулей вылетел из дома и через двадцать минут мы были уже в роддоме, и отдали во всю орущую Карин врачам. Сейчас мы сидели в машине и ждали результатов. Вспоминал дорогу до роддома, как она дико кричала и царапала кожаное сиденье. Я даже представления не имел, что это настолько больно. Как они вообще это терпят? Ведь. - Ты любишь ее? На этот вопрос я медленно повернулся в сторону брата, который так же смотрел на меня. - Кого? — хрипло спросил я. - Ее, — он достал откуда-то мой телефон, показывая фото Сакуры, что была у меня на заставке. - Отдай, — я протянул руку, но тот быстро убрал ее. - Не веди себя, как маленький, и хватит всех за врагов считать. - Телефон отдай! — прорычал я, смотря на брата. - Не ответил, — грустно усмехнувшись, сказал он и отвернулся к окну, отчего я ударил по рулю. На несколько минут в салоне наступила тишина: я старался успокоится, но выходило не очень, особенно, когда я вспоминал, что телефон у него. - Так любишь? — приподняв бровь, спросил он и, услышав слишком резкий ответ громкого «да», уставился на меня, как баран на новые ворота. - Да, черт возьми, я люблю ее! Люблю! Достаточно? — проорал я и вышел из машины, громко хлопнув дверью. Как же бесит! Я сжал челюсть, чтобы не заорать. Снова пошарил по карманам, но ничего не нашел. Громко выругавшись, я встал сзади машины и посмотрел в небо, стараясь придти в себя. Почему меня так злит говорить кому-то, что я люблю ее? Почему вообще я не хочу, чтобы о ней кто-то говорил? Сука.. кажется, я с ума схожу. - Возвращать собираешься или так и будешь психовать, как мальчишка? - раздался голос откуда-то справа, заставляя вздрогнуть. Повернувшись, я увидел черные, такие же как у меня, два глаза, смотрящие с усмешкой. - Что ты предлагаешь? - вздохнув, спросил я и снова уставился в небо. Брат пристроился рядом и затянулся. Запах табака проник мне в нос, и я, медленно повернув голову в его сторону, одарил его взглядом а ля "Какого хера?", на что тот не обратил не малейшего внимания. - Предлагаю не психовать, а вернуть любимую. Думаю, мы тебе поможем. Родители переживают за тебя, Саске, и хотят, чтобы ты был именно с ней. И я думаю: если ты язык придержишь и злость, то она будет с тобой. Просто наберись терпения и помни: всему свое время, - сказав это, он похлопал меня по плечу и направился к идущей к нам медсестре.
версия для печати
Дизайн
Главная
Твиттер
ВКонтакте
Почта
Правила и Политика
English
БорутоФан.ру
Александр Маркин
Анастасия Чекаленкова
p.s. это шедевр